Воет, катается по мерзлой земле живой факел.

Сдирает с лица проклятую повязку Диего…

Шепчущие голодные тени выступают из алого сумрака…

'Клятву нарушила ты… — шепчет зеленоглазая девочка…

— Виктор, это не шутка, — прошипела Элгэ. — Ты не можешь простить этого убийцу! Он родного сына принес в жертву. Валериан Мальзери едва не убил меня и Диего, ты забыл?

— Так не убил же. А по поводу его сына, Элгэ, учти на будущее: хорошая жена не упоминает прежних мужей в обществе нынешнего. И не требует от него за них еще и мстить.

— Виктор, ты вообще соображаешь, что сейчас говоришь?

— И хорошая жена не оспаривает волю мужа.

— С меня хватит, Виктор. Это не шутка. Представь, что тебе пришлось бы простить покойного короля Мэнда. Да еще и лицезреть на свободе его рожу — на каждом балу и на каждом совете. Либо ты немедленно прекращаешь вести себя, как последняя скотина, либо королева у тебя будет другая. Элен Контэ, если пожелаешь. Она ждет твоего ребенка. И прибежит к тебе обратно — только позови. А Анри Тенмар бегом даст ей развод — стоит только попросить.

— О да. И помчится к своей кузине-куртизанке. Но в другом ты ошибаешься, любовь моя. Королева у меня будет эта, Элгэ. Потому что ты никогда не получишь развод. Никогда и ни за что. Даже в Мидантии королева не может развестись своей волей. А здесь — не Мидантия, я — не Евгений, и я тебя никуда не отпущу.

— Виктор, очнись! — прошипела Элгэ. — Ты, кажется, забыл, кто я. И что я видела и прошла, как ты любезно упомянул. Попробовав удержать меня силой, ты будешь искать себе новую королеву в Бездне. Потому что отправишься именно туда. Вслед за своими предшественниками. Да, хорошие жены на мужей не покушаются. Но я — плохая. Вспомни о судьбе Поппея. И поразмысли об этом на досуге — прежде чем пытаться превратить меня в худший вариант Элен Контэ. Я соглашалась стать твоей женой и королевой, но не рабыней.

Зачем Элгэ осталась в Эвитане во второй раз? Ничему не научил первый.

— Прости, Элгэ, — вдруг выдохнул Виктор. — Но с твоей Академией сейчас и правда не время. Я не верю Мидантии. И не верю Тенмару, потому что он верит Мидантии. Элгэ, я не умею быть королем. Еще не научился.

Илладийка чуть выдохнула. Чуть. Не до конца.

— Так учись, Виктор. И пока этого не случилось — повремени учить других.

— Я обещаю тебе: Мальзери быстро отправится на покой. Едва перестанет быть мне нужным. Я не могу казнить его сразу после того, как простил. Никто такого не поймет. Но он не доживет до следующего Воцарения Зимы. А книги пусть твои дамы читают прямо во дворце. Здесь их много. Я не против. Ну что, мир?

— Мир, — усмехнулась Элгэ. — Но пока у нас союз даже с Мидантией, самое время начать переговоры со Словеоном. О выдаче пленных.

— Ты права, — усмехнулся в ответ Виктор. — Тебя не зря называли истинной мидантийкой, Элгэ. Какая же ты умница. И хочешь, чтобы я отказался от такой королевы? С тобой мы одолеем всех. Мы вернем Диего, Элгэ. Изменник Всеслав не получит ни Илладэн, ни твоего брата.

— И Октавиана Мальзери вернем. Если мы избавимся от его отца, кому-то нужно передать титул. Октавиан совсем молод. Без ядовитого Валериана эта семья будет нам верна до конца. И по гроб жизни благодарна за прощение.

Глава 10

Глава десятая.

Середина Месяца Заката Зимы.

Эвитан, Лютена.

1

В детстве Элен любила разбирать золотые узоры таинственных созвездий. И мечтать. Подолгу — до первых стрел светлой зари на дальнем горизонте.

Даже если она не всегда отличала Арфу от Единорога, а Пегаса от Кентавра. И не понимала, за что их прозвали именно так.

Зато звезды редко меняют свой древний лик. В отличие от живых людей. С теми Элен запуталась совсем.

Сегодня всё, как когда-то — в несбывшихся местах, в призрачной полуяви. Элениту ждали даже ее любимые лакомства — корзинки со сладкими сливками по-мидантийски.

Только теперь она — чужая жена, а Виктор — чужой муж. И законный король Эвитана. Еще дальше и еще недостижимее. Дальше древних звезд.

— Эленита, на кого же мне надеяться, если не на тебя? Кто еще способен любить меня столь сильно?

— Как насчет вашей жены? — вздохнула она. Единственный тихий протест, на который способна решиться даже Элен Контэ… Тенмар.

К этой фамилии ей так и не удалось привыкнуть. Тяжела она, давит. И сама, и сопутствующий титул. Какая из Элен герцогиня Драконьего рода? Какая жена бывшему любовнику ее же приемной матери?

— Элен, я давно любил Элгэ, — вздохнул Виктор. Когда-то — ее, теперь чужой. — Ты знала о моих чувствах к ней — с самого начала. Я был настолько очарован Элгэ, что просто ослеплен.

— Был? — грустно уточнила Элен. — Или есть сейчас?

— Уже не знаю, Эленита. Мы с тобой были вместе, ты ждешь моего ребенка. Я считал Элгэ погибшей, и тут она воскресла из пепла.

— И ты женился на ней. По любви.

— Так мне казалось. Я настолько сошел с ума, что взял в жены женщину, никогда не собиравшуюся хранить мне верность. Да, я и сам не был верен, признаю. Но я-то считал ее мертвой. А она прекрасно знала, что я жив и люблю ее. Я поверил, что к первому браку Элгэ вынудили.

Здесь не Вальданэ. А в Лютене Элен ни разу не поднималась на звездную крышу. И не только из-за холодов и ребенка.

Просто прошлое отучило мечтать. Зачем смотреть на звезды, если больше нет крыльев — к ним взлететь? Даже в мечтах. Или во сне.

— А разве это не так?

В любимых глазах Виктора — искренняя боль. И как ни пытаешься защититься — вспомнить всё, но не понять его невозможно. Разве не через то же самое прошла сама Элен?

— Начинаю подозревать, что нет. И Элгэ уж точно никто не вынуждал к тайной связи с братом мужа. И с этим бьёрнландским офицером — Красавчиком Олафом.

Сердце колотится пойманным зверьком. В ладони беспощадного охотника.

— Разве ты сам не говорил, что это всего лишь слухи?

— Элгэ их даже не отрицает. О какой любви можно тут говорить, когда я навек связал себя с женщиной, заинтересованной лишь в моем троне? Только и это еще не самое страшное. Погнавшись за иллюзией, я потерял тебя и нашего ребенка. Я сам, своими руками, отдал тебя моему злейшему врагу, считая его другом. Вот посмеется-то он теперь, вполне законно получив моего сына или дочь.

— О чём ты? — Вот теперь Элен похолодела. — Анри Тенмар — твой верный друг и поныне. Это ведь он возвел тебя на престол.

— Да. Потому что тогда еще помнил мою мать. И потому что тогда Тенмару срочно нужен был претендент на престол — любой. Сгодился бы и ребенок его кузины Алисы от Эрика Бастарда — знай тогда Тенмар о нем. Будь у нашего самого благородного маршала хоть малейшие права на корону Эвитана — он бы надел ее на себя, не сомневайся. И короновал свою Ирию. Но это уже узурпация чистой воды. Тенмар не в родстве с Сезарингами — даже в самом дальнем. Но кто помешает ему избавиться от меня тепер ь? И править за моего сына.

И кажется, что на крышу Элен всё же поднялась. Посреди не такой уж южной зимы.

И теперь кровь Элениты сковал звездный лед ужаса.

— Но разве Анри Тенмар — не благородный человек? Он ведь…

— В нем что-то иногда просыпается, не спорю. Ради юной Ирии Таррент он спас приговоренных заложников в Ауэнте. Ради моей матери вывез нас в Аравинт. Даже рисковал жизнью. Но моя бедная мать умерла. А Ирия Таррент — жива и выросла в красавицу и интриганку. И власть ей нужна не меньше, чем Тенмару. Она ведь не ты. В ней нет твоей чистоты, скромности, добродетели. Графиня Таррент всегда была честолюбива. Кто я для Тенмара теперь, Элен? Я — не его сын и даже не родня. Всего лишь сын уже позабытой любовницы. На могиле моей матери еще не выросли цветы, а постель ее любовника уже греет другая.

— Я… я могу поговорить… Он всегда…

Неужели Виктор вызвал Элен за этим? Потому что больше ему не с кем даже переговорить? Некому довериться — в целом дворце, в целом Эвитане? Только влюбленной в него девушке — и молчаливым звездам в окне.